=> Березовая роща
И вновь тишина заполнила уши, заставляя Анул с удовольствием вздохнуть. Было бы замечательно, если бы лес и дальше молчал, не разглагольствуя на пустые обещания и какие-то странные заявление... Было бы славно, если бы больше никого в этом мире не было. Только Анул и мир. И все... И больше никого.
Полукровка замедлила свой бег. Лапы ступали по желтой хвое, Анул нравилось так идти. Ощущать теплую землю под лапами, чувствовать эту самую, немного колючую хвою. В такие моменты она была дейсвительно одна. Никого больше не могло существовать тут, в этом странном и таком нелепом мире. Ей безумно нравилось думать, что она одинока в этом лесу. Если больше и нет никого, значит никто не сможет осуждать её дейсвия. Если никто не сможет осуждать её дейсвия - значит она все делает правильно. А этого ощущение правельности так давно не хватало.
Подросток направился к поваленному дереву. Мощная, старая сосна теперь покоилась с миром, догнивая на этой грешной земле. Её обжили бурундуки и мухи, в то время как птицы и белки убежали на ещё стоящие деревья. Как специально под сосной была вырыта небольшая ямка. Кто-то посторался, делая из этого деревянного трупа себе ночлег. Постарался специально для Анул.
Не долго думая полукровка залезла в ямку, удобна там устраиваясь. В силу своих размеров, это далось практически без труда. Анул положила голову на лапы, прикрыла глаза и скоро погрузилась в темный, беспокойный сон.

Сквозь темноту сна ясно прорвался шум поломавшейся ветки. Анул вздрогнула, все ещё находять в объятиях того самого сна. Она знала, что надо проснуться. Надо оглядеться по сторонам, убедиться, что ничего не угрожает и что можно продолжать спать... Но сон слишком сморил её. Усталось заполнило все тело, не давая голове оторваться от земли и глазам открыться.
Но все-таки страх победил. Анул широко распахнула глаза, испытывающе и испуганно уставившись на волчицу, которая сидела перед ней. Пару секунд потребовалось, что бы полукровка вспомнила, что вот  ещё совсем недавно она сталкивалась с этой волчицей и она даже, кажеться, назвала свое имя... А потом она, подобно остальным слилась в одно большое пятно с этим миром и Анул потеряла её очертания. Они стали не значительны, они стали серы и не приметны.
Но теперь они были тут одни. И вот сейчас эта черная волчица, кажеться, Ликера, сидела напротив и смотрела, не добро поблескивая серыми глазами.
Анул попятилась назад, уперлась задом в ствол дерева и замерла. Обратного пути нет. Полукровка поджала хвост, прижала уши. На губах вспыхнула тухлой вспышкой покорная улбыка, которая демонстрирует то, что Анул не собираеться сопротивляться Ликере. Она выполнет все, что ей скажут и прикажут.
Так привычно. Так невыносимо привычно.

Анул смотрела на представление, устроенное Ликерой с интересом и каким-то праведным страхом. Её пугало, что эта волчица делает с живым существом. Нет, Анул вовсе не боялась крови и чьей-то чужой боли. Она не сочувствовала кричащей птице, она лишь смотрела на её страдания и думала, что ведь эта черная могла бы пуступить с Анул точно так же, как и с этим маленьким существом. Сделала с одним соданием, сумеет сделать и с другим.
Но волевой голос заставил полукровку дернуться от удивления и перевести взгляд, полный теперь странной покорности на Ликеру. Послушно выползла из ямки и предстала перед волчицей в свой полный рост. Правда тут же ссутулилась, сжалась в комок, привычно поджимая хвост.
- Буду. Спасибо. - кивнула полукровка. Запах крови щекотал ноздри, подросток дейсвительно был голоден. Она не ела уже около двух суток. И потому жадно впилась в ещё теплое, пропитанное соленой кровью мясо. Только причмокивала, прикрывая глаза от удовольствия. В такие моменты Анул забывала про существования всех вокруг, отдаваясь только вкусовым ощущениям.
Покнчив трапезу, Анул вновь подняла янтарные глаза на Ликеру. Что ей сказать?.. Она уже отблагодарила черную. И что дальше?.. Быть может теперь Ликера захочет проделать такое с самой полукровкой?..
Анул не раз сталкивалась со странной жестокостью. Совершенно безпречинной. Как правило, жертвы этой жестокости в ярости набрасывались на все, что движеться, раздирали это в клочья. Дейсвительно страшно. Особенно смотреть в их глаза.

Анул как завороженная наблюдала за Ликерой. Да... Вот это величие. Это - истинное величие, когда ты заставляешьв сех танцевать под свою дудку! Всех, кого тебе не лень. Всех... И можно делать все то, что пожелаешь.
Полукровка завароженно смотрела на Ликеру. Казалось, она все деалет играя. И это ещё больше нагоняла ужаса и страха на Анул. Играя убивать, играя мучать. С этой вечной улыбкой на черной морде, с пронзительным взглядом серых глаз...
- Я не знаю. Я не помню... Только разве что знаю, что я родилась в тот момент, когда вся земля была покрыта пушистым снегом. За мою жизнь этот самый снег уже успел выпасть однажды. - полукровка попыталась ответить с максимальной честностью. А как иначе она могла пояснить, что живет уже один год и два месяца на этой грешной земле? Она не считала дни. Она просто жила... Ну, или существовала. Руководствуясь только своим страхом, своими желаниями... И где-то глубоко, в самой глубине, куда врядли кто-то мог достучаться жили мечты. Уже почти окончательно потухшие, незбыточные... Да и врдяли Анул когда-нибудь надеялась, что эти самые мечты могут вырваться. Она их чувствовала, да. Именно они бились вместо сердца в серой груди, розгоняя кровь по телу... Только порой кажеться, что скоро они вырвуться. Но это только иллюзия, это только смешная галлюцинация. Котой так хочеться поддаться, так хочеться отдаться ей целиком, больше не о чем не жалея, не думая...
Но нет. Никогда не будет этого. Она боится... Она слишком боится все бросить и взлететь. А потому навеки прикована к земле, обречена с завистью смотреть на взмывших в небо крылатых.
Анул смотрела на белку и глаза её все больше стеклянели. Как часто ей говорили "Танцуй!" и она покорно танцевала под этой жеткий крик. Как часто в её глазах застывало то самое выражение полной обреченности, боли и ужаса, как у этого зверька? Нет, Анул не сочувствовала рыжей зверюшке. Она просто понимала её чувства. Сама такая же... Станцует для кого угодно. Не сказав ни слова, ни произнеся ни звука.

Орех. Хоть какая-то благодарность... У Анул же её не было никогда. А хотя... Её ведь тоже кормили за всякие нужные дела, которые Анул делать заставляли. За подобные атнцы, за развлечения. Так же, как эту белку её позорили, заставляя плясать, а потом лишь кормили, помогая продолжить свою гнилую жизнь.
Ах, сколько призрения! Сколько ненависти к самой себе, к своей жалкой душенке и не менее жалкому телу. Тело... Всего лишь оболчка. Можно её разбить, что бы душа вырвалась на свободу, обрела крылья. Расцвела... А тело осталось лишь жалкой оболочкой, тяжелым хранилищем, которое не стоит по сути ничего.
Но Анул почему-то слишком дорожила своей этой оболочкой. Трепетала над своей жалкой шкурой, пыталась продлить свое существование на несколько минут дольше.
В этом мире нет места каким-то добрым вещам. И вот сейчас то, что Ликера не нападает и не заставляяет её что-то делать вовсе не значит, что её мотивы какие-то хорошие и добрые. Доброты не существует. Существует лишь сила и власть. Кто сильный - у того в лапах мир. Кто слабый... Что ж. Неповезло.
- Жизни?.. - переспросила полукровка, будто бы каким-то сонным голосом. Безвольным, слабым...
Мир не у неё в лапах. Что ж... Ей просто неповезло.

Хвоя. Приятный, терпкий запах смолы хвойных деревьев щекочет твой разукрашенный зубами нос. Челюсть вполне могла шевелиться, так что страдать дальше ты не намерена. Сейчас, твои остроконечные уши ловят мельчайшее изменение звуков в этой сфере тишины. От легко бега, твой язык слегка высунется из приоткрытой пасти, а ноги чувствуя едва уловимое касание земли, усеянной шишками и иголками, унесут тебя в самую глубь рощи.
Похоже здесь сегодня не найти ничего подходящего, по крайне мере, то что ты могла словить. Если только…
Резко с шумком становясь напротив пышных кустов лопуха, ты замрешь, улавливая близкое шевеление. А точнее шипение…Очень предупреждающее шипение.
Твой прыжок в сторону будет не запланирован, а там где несколько минут назад, расположилась левая лапа, мелькнет скользкое и гибкое тело, оттенков коричневого цвета с огромным пятнистым узором. Красный язычок постоянно шевелится, а настороженные желтые глаза уставились в твои серые, словно гипнотизируя.
Я не твоя еда. А вот ты вполне сгодишься…
Усмешка тронет уголки твоих губ, будто бы не веря в такие  пробежавшие строчкой мысли. А все таки риск был большой: укус такой змеи может оказаться смертельным.
Пока ты прикидывала свое нападение, змея уже свернуло свое мощное тело в кольца, и теперь высилась над всей этой выстроенной пирамиде.
Ты не сделаешь никого движения: твои мышцы соберутся в тугую пружины, готовясь к броску своего тела на опасность. Учуяв, что противник не собирается отступать перед ней, змея без всякого предупреждения решила сделать ложный выпад, целясь прямо в шею. Её клыки пронесутся в дюйме от твоей синей шерсти, и ты перехватив зубами соединение шеи и головы, медленно пережала сонную артерию. Жертва извивалась в твоих широких лапах, которыми ты когтями вцепилась в скользкое, длинное тело. Ещё один рывок, и змея послушно затихает.
Да уж…Сегодня тебе везет.
Обычно от таких существ ты уходила прихрамывая. Взвалив эту ношу себе на шею, обмотав её на подобия ожерелья, ты решила поискать что-нибудь менее экзотичное и более жирное.
Окрыленная такой победой, ты выбежав на открытое пространство, чуть не столкнешься с незнакомой тебе волчицей. Судя по запахам тут была ещё одна, но она похоже ушла. От неожиданности ты присядешь на землю, поднимая облачко пыли, которое вскоре осядет у твоих ног. Твоя синяя шкурка заблестит на солнце, а твой серый с серебристым взгляд посмотрит в глаза волчицы. Хвост взмахнет несколько раз, разметывая хвойные иголки, и с дружелюбной улыбкой ты произнесешь.
-Приветствую. Надеюсь я не помешала своим бесцеремонным появлением?

Твое дыхание восстановится после легкого бега, а тело змеи вдруг покажется неизмеримо тяжелым. Такое ощущение, будто такую ношу ты будешь нести всегда. Да  и зачем она тебе? У тебя есть другая, та которая сговорившись с совестью шепчет слова по ночам, когда кошмары отступят, оставляя лишь спокойствие и уют.
Кивнув на ответ, ты почему-то засомневаешься в его искренности. Впрочем кому не чуждо одиночество: иногда хочется убежать от всех, остаться наедине со своими мыслями. Наверное это может показаться подозрительным, что после первого волка, вдруг второй…Но нет. Ты не уверенна, что незнакомка относится к тебе подозрительно. Отчасти виновато твое внезапное появления: растеряться есть отчего. От такого синего чуда да с обмотанной вокруг шеи змеи. На должность шаман вполне отличный образ. Но ты никогда не играла чужие роли: у тебя одна маска - твоя собственная. Без притворства и без лжи.
-Я просто подумала, что после ухода другого волка…И тут ещё я, как снег на голову…-ты вообще любила, когда можно было с кем-то перебросится парой слов, пусть даже на будничные темы. Слова, которые вытаскивают тебя из твоего самоанализа, после которого уже не хочется ничего.
-Меня зовут Клементией. Можно просто Клем. А тебя?
Представишься, слегка кивая головой и по прежнему искренне улыбаясь. Так ты всегда улыбалась своим друзьям, а теперь даришь её всем окружающим. Кто знает, может быть такой знак дружбы способен изменить мир? Ведь мы все разучились улыбаться…Улыбаться своим глупостям, своим бедам и просто дарить её, кажется, чужому волку.
Солнечные лучи упадут на ваши головы, и тусклый серый окрас волчицы засияет медным блеском. Очень необычное сочетание. Но тебя мало интересовала внешность других: ты стала отверженной именно из-за неё. Главное, что скрывается под этим камуфляжем. Душа. Вот что нужно увидеть в этих глазах. Безразличие…
Память услужливо представит следующую картину: сотни взглядов, бессмысленно смотрящих сквозь решетку и провожающих в путь, у которого был только один конец.
Внезапно ветер резко переменил направление, и тебе почудилось, что кто-то очень знакомый тебе наблюдает за тобой. Запах.
Неужели он? Тот саамы волк, что помог мне? О волчице ты как-то забыла, что было очень не вежливо с твоей стороны. Но если он уйдет.
-Прости. Там, в том лесу, есть тот, кого мне нужно отблагодарить за свое спасение. Я понимаю: откуда-то взявшаяся волчица, спешит знакомится, чтобы тут же исчезнуть. Но почему-то у меня не пропадает ощущение, что ты искала одиночество.
Змея качнется от твоего резко подъема с земли, и ты устремишься вперед, бросив на последок.
-Я обязательно разыщу тебя. И ещё: безразличие не дает как следует разглядеть окружающий мир. Может быть в нем не все так плохо.
Твои лапы бесшумно касаются земли, двигаясь навстречу…Чему? Судьбе…
---> Кедровый лес

Отредактировано Клементия (2009-05-24 17:22:08)